Как писать от первого лица?
Что за услуги?
Когда автор ставит себя на место героя, он попадает в определенные рамки. Хочется, чтобы история вышла логичной и стройной, но для этого нужно избегать многих вещей: помпезных фраз, отсылок, и даже определенных сцен. Чтобы не попасться в ловушку, достаточно ответить на несколько вопросов.
Присоединяйтесь к нашему марафону #роман_за_лето22 в нашей группе во «ВКонтакте» и телеграм-канале «Издательские сервисы ЛитРес»!
Присоединяйтесь к нашему марафону #роман_за_лето22 в нашей группе во «ВКонтакте» и телеграм-канале «Издательские сервисы ЛитРес»!
Кто ваш герой?
Главная опасность в работе от первого лица — несоответствие текста социальному статусу, возрасту, психологии персонажа. Не всегда можно использовать сложные метафоры, или вставлять в речь «пасхалки». Ведь странно, если необразованный мальчишка а-ля Оливер Твист вдруг начнет цитировать Платона, а средневековый крестьянин решит использовать красивые аллюзии длинной в страницу.
Поэтому прежде всего продумайте, кто ваш герой. Помните — авторский текст заменяется речью персонажа. Так, если роман написан от лица поэта, красивое, художественное описание утреннего луга будет уместно. Если же герой-повествователь — обычный работник офиса, будьте проще в описаниях.
Правило можно обойти, если дать тексте необходимые объяснения. Например, в романе Виктора Диксена «Двор тьмы» главная героиня — простолюдинка. Она заранее говорит, что читала много классической литературы в отцовской библиотеке, собранной им. А потому, когда через двадцать страниц девушка вспоминает строки из французских романов и цитирует философов, у читателя не возникнет вопросов.
Поэтому прежде всего продумайте, кто ваш герой. Помните — авторский текст заменяется речью персонажа. Так, если роман написан от лица поэта, красивое, художественное описание утреннего луга будет уместно. Если же герой-повествователь — обычный работник офиса, будьте проще в описаниях.
Правило можно обойти, если дать тексте необходимые объяснения. Например, в романе Виктора Диксена «Двор тьмы» главная героиня — простолюдинка. Она заранее говорит, что читала много классической литературы в отцовской библиотеке, собранной им. А потому, когда через двадцать страниц девушка вспоминает строки из французских романов и цитирует философов, у читателя не возникнет вопросов.
Зачем герой рассказывает историю?
Читателю будет куда приятнее, если вы объясните, почему история написана от первого лица. Делать это следует не в предисловии или послесловии, а в повествовании.
Во-первых, такой прием может создать дополнительную интригу. Как, например, в «Тайной истории» Донны Тартт, где персонаж сразу признается, что собирается рассказать об убийстве. Сразу хочется узнать подробности. Весь роман — рефлексия главного героя об этом событии.
Во-вторых, объяснение даст понять читателю, почему роман по-другому бы не сработал. У Джаспера Ффорде в «Оттенках серого» вся книга — это предсмертная исповедь героя, узнавшего правду об антиутопическом мире. Будь история написана от третьего лица — все повествование бы развалилось, потеряв эмоциональную наполненность.
Тот же эффект создает Ислам Ханипаев в повести «Типа я». Восьмилетний мальчик Артур придумал себе воображаемого друга — крутого Али. Он учится быть настоящим воином и параллельно ищет своего отца. Советы Али не всегда совпадают с тем, что говорят друзья, родные, учителя. Появляется диссонанс между миром реальным и внутренним миром самого ребенка. Если писать историю не от лица Артура, читатели не смогут увидеть его воображаемого друга Крутого Али. В этой книге важно именно детский взгляд на события.
Во-первых, такой прием может создать дополнительную интригу. Как, например, в «Тайной истории» Донны Тартт, где персонаж сразу признается, что собирается рассказать об убийстве. Сразу хочется узнать подробности. Весь роман — рефлексия главного героя об этом событии.
Во-вторых, объяснение даст понять читателю, почему роман по-другому бы не сработал. У Джаспера Ффорде в «Оттенках серого» вся книга — это предсмертная исповедь героя, узнавшего правду об антиутопическом мире. Будь история написана от третьего лица — все повествование бы развалилось, потеряв эмоциональную наполненность.
Тот же эффект создает Ислам Ханипаев в повести «Типа я». Восьмилетний мальчик Артур придумал себе воображаемого друга — крутого Али. Он учится быть настоящим воином и параллельно ищет своего отца. Советы Али не всегда совпадают с тем, что говорят друзья, родные, учителя. Появляется диссонанс между миром реальным и внутренним миром самого ребенка. Если писать историю не от лица Артура, читатели не смогут увидеть его воображаемого друга Крутого Али. В этой книге важно именно детский взгляд на события.
«Вчера в крутом историческом фильме главный герой сказал: „Ради великой цели мы должны пойти на эту великую жертву!“ — а потом их всех убили. Вот и я подумал: ради великой цели (стать крутым и по возможности злым воином) я должен пожертвовать школой. Надо пожертвовать всей обычной жизнью. Я уже начал жертвовать. Я дал обет безбрачия. Это значит, я никогда не женюсь на Амине. Но мне себя не жалко. Жалко Амину, потому что у нее никогда не будет крутого мужа».
«Типа я» Ислама Ханипаева
«Типа я»
Ислам Ханипаев
Когда происходят события?
Вам, как автору, понимание временных рамок поможет играть с текстом. Если история — это воспоминания о случившемся много лет назад, герой постоянно может осмысливать свой опыт. Смело добавляйте фразы: «Тогда я еще не знал, что…»; «Теперь я понимаю…»; «Никто из нас не догадывался, что эти события станут…». Опять же, вернемся к «Тайной истории». Герой рассказывает о случившемся спустя много лет, так что позволяет себе прыгать из прошлого в будущее.
«…хотя я слишком хорошо помню ту ужасную долгую ночь и все последующие ужасные долгие дни и ночи, стоит мне оглянуться — и прошедших лет как будто нет в помине, и вновь у меня за спиной черное пятно ущелья, выплывающее из-за зеленых ветвей, картина, которая останется со мной навсегда. Наверное, сложись все иначе, я мог бы писать о многих других вещах, но теперь у меня нет выбора. В моей жизни была только одна история, и лишь ее я могу рассказать»
Если же вы решите писать о том, что происходит здесь и сейчас, будьте бдительны: возможности персонажа сильно ограничены. Герой просто не может знать, что случится через несколько страниц. Более того, у него нет представления о том, что думают и говорят другие люди за его спиной. Он может лишь интерпретировать и догадываться об этом.
Второе: временные рамки важны для понимания духа эпохи. Этим определяется и лексика героя-повествователя, и речевые обороты, и даже сам формат текста. Например, если вы пишете от первого лица в антураже Англии XVIII века — роман будет весьма органичен в формате дневника. Если же это современность, события могут вполне стать большим постом в блоге.
Второе: временные рамки важны для понимания духа эпохи. Этим определяется и лексика героя-повествователя, и речевые обороты, и даже сам формат текста. Например, если вы пишете от первого лица в антураже Англии XVIII века — роман будет весьма органичен в формате дневника. Если же это современность, события могут вполне стать большим постом в блоге.
Как история дошла до читателя?
Почему бы героям не найти дневник капитана корабля? У Евгения Гаглоева в серии «Арканум» такой прием есть. Только тут основной текст написан от третьего лица, а дневниковые вставки — от первого. Попробуйте сделать наоборот — пусть герои, нашедшие записи, перебивают повествование ремарками и комментариями. В остальном же текст будет сосредоточен на истории, которую записал капитан судна. А можно поступить и другим способом. Пусть, в начале герой объяснит, что весь следующий текст — его личная биография. И тогда в роли исследователя чужих тайн выступит уже сам читатель.
Способов добавить изюминку в повествование от первого лица много. Вот лишь некоторые варианты:
Способов добавить изюминку в повествование от первого лица много. Вот лишь некоторые варианты:
- Роман может стать записками последнего выжившего после катастрофы. Герой просто обязан рассказать, что же случилось!
- Персонаж может расследовать свое же убийство, будучи призраком! Это мы подсмотрели у Бернара Вербера
- Историю вообще может рассказывать животное. У Роберта Желязны в «Ночи в тоскливом октябре» повествование ведется от лица Нюха, пса главного героя.
- А почему бы не сделать текст набросками недописанного романа? В финале автор признается, что не может закончить историю, и скажет, что собирается сжечь написанное.
Недостоверный рассказчик
В литературе читатель находится в полной власти рассказчика! Ведь именно он объясняет ту или иную историю. Понятно, что автор лгать не станет, но если текст написан от первого лица… Тут может попасться недостоверный (ненадежный) рассказчик.
Персонаж-повествователь по той или иной причине не рассказывает читателю всей правды. Или же на его слова нельзя положиться, потому что он не объективен. Герой может случайно переврать события от испуга, или намеренно отозваться о своем сопернике хуже, чем тот есть на самом деле. У читателя не остается другого выбора, как поверить рассказчику — больше-то об истории узнать не от кого. В «ненадежности» играет роль и человеческий фактор: герои испытывают эмоции, переживают. Они зачастую субъективны по отношению к событиям и другим людям. В романе Екатерины Звонцовой «Теория бесконечных обезьян» один из героев — издатель, который скорбит по погибшей возлюбленной. Он сам неоднократно признает свою ненадежность.
Персонаж-повествователь по той или иной причине не рассказывает читателю всей правды. Или же на его слова нельзя положиться, потому что он не объективен. Герой может случайно переврать события от испуга, или намеренно отозваться о своем сопернике хуже, чем тот есть на самом деле. У читателя не остается другого выбора, как поверить рассказчику — больше-то об истории узнать не от кого. В «ненадежности» играет роль и человеческий фактор: герои испытывают эмоции, переживают. Они зачастую субъективны по отношению к событиям и другим людям. В романе Екатерины Звонцовой «Теория бесконечных обезьян» один из героев — издатель, который скорбит по погибшей возлюбленной. Он сам неоднократно признает свою ненадежность.
«Варя была особенной. Особенной, не стану врать, прежде всего для меня, для редакции — рядовой среди лучших или лучшей среди рядовых. Скромные тиражи от трех до шести тысяч, на двадцатку и твердую пометку «бестселлер» вышли лишь три книги. Периодические, но не регулярные допы. Пара среднемасштабных премий, пара крупных, одна-единственная экранизация и полное нежелание «быть в моде». И тексты, которые похожи то на выдержанное вино, то на разрывные пули, то на горный воздух, то на священный град Ершалаим. Может, потому я и захотел вот так сразу — о ней, а потом, если получится, и о других. Я сохраню ее хотя бы здесь».
«Теория бесконечных обезьян»
Екатерина Звонцова
Ненадежный рассказчик, к слову, отличный прием для детективов! Доказано на классике: у Агаты Кристи в «Убийстве Роджера Экройда» сам повествователь и оказывается… убийцей. Недостоверность истории может быть вызвана и психическими отклонениями. Один из персонажей-рассказчкиов в «Звуке и ярости» Уильяма Фолкнера смешивает реальности и галлюцинации просто потому, что действительно видит мир таким образом. Читателю приходится разбираться, где правда, а где вымысел. Интересно, но Сальвадор Дали в автобиографии «Моя тайная жизнь» поступает точно так же! Художник признается, что часть его воспоминаний — выдуманные. Поскольку он не может и не хочет отделять их от настоящих, читателю предлагается и правда, и вымысел.
Опасные ловушки
- 1Сцены. Помните, что все эпизоды сюжета можно показывать только от лица героя-повествователя. Если, конечно, вы не захотите писать роман сразу и от первого, и от третьего лица. Но это — еще сложнее. Поучится можно, например, у Макса Фрая.
- 2Внешность. Придумайте, как описать центрального героя. Будет странно, если персонаж вдруг сам начнет рассказывать о цвете своих волос, форме носа и т. д. Но и совсем оставить читателя без описания нельзя.
- 3Слово «я». Старайтесь использовать его как можно реже.
- 4Другие герои. Помните, что все сторонние персонажи должны раскрываться либо через события, либо через главного героя. Работая от первого лица, нельзя внезапно начать описывать предысторию незнакомца. На то он и незнакомец, что повествователь о нем ничего не знает!
Денис Лукьянов,
автор блога ЛитРес, журналист. Пишет книги в жанрах фэнтези и магического реализма.
Была ли данная статья полезна для Вас?
Читайте также: