Больше — не значит лучше
Что за услуги?
Всем известное правило работает и с литературными произведениями: количество страниц не та мерка, которой стоит оценивать книгу или рассказ. Ведь «зацепить» за живое может и короткий очерк. А многотомный роман — оставить равнодушным. Тем не менее, ориентироваться в принятой классификации полезно. В том числе, потому что, как показывают исследования, у современных российских читателей сформировались определённые предпочтения по размеру произведений. Ведь часто авторам хочется, чтобы произведение не пылилось на полках или задворках интернета, а пользовалось спросом. Сколько же для этого нужно букв? Сейчас расскажем.
«Улисс», «Война и мир», «Сага о Форсайтах» — названиями этих книг иногда пугают подростков, они стали нарицательными для определения бесконечно длинных произведений. На самом деле, к объёмным работам тяготеют и некоторые современные авторы — та же Д. Тартт отдала своему «Щеглу» больше 800 страниц.
Академически принято делить все произведения на крупные (к примеру, роман, роман-эпопея), средние (повести, поэмы и другие) и малые (рассказы, новеллы, очерки и так далее). У жанров есть не только свои художественные особенности, но и, так скажем, технические. В разных источниках отталкиваются от количества знаков, слов или авторских листов. Мы возьмём как раз последний, принятый в издательствах, критерий. В авторском листе 40 000 знаков.
Свои нормы приняты для каждого жанра. Так в рассказе обычно до 2 авторских листов (Литрес: Самиздат принимает произведения от 4 000 знаков). В самом коротком рассказе, якобы написанном Хэмингуэем (документального подтверждения этому нет) всего 6 слов. Эти лавры не дают покоя современным писателям — конкурсы ультракороткой прозы проходят регулярно. В повести, как правило, авторских листов от 2 до 5.В романе в среднем — от 5 до бесконечности, что легко объяснимо: экспозиция, завязка, развитие действия, кульминация и остальные элементы классической схемы вкупе с хорошим описанием героев занимают не меньше 8 авторских листов, и то, это, скорее всего, будет очень схематичное повествование (хотя с талантом, как у Чехова или О’Генри может выйти иначе). Между этими жанрами кроются переходные формы — новелла больше рассказа и чуть меньше повести. Большая повесть — нечто среднее между обычной и романом, и так далее. Понятно, что строгое соблюдение численных показателей неуместно — 200 лишних знаков не сделают из рассказа повесть и наоборот. Примеров полно даже среди классической литературы — так самая короткая из «Повестей Белкина» «Гробовщик» занимает всего четверть авторского листа. Но вряд ли кто-то рискнет критиковать Пушкина.
Верхним пределом называют 40 авторских листов — с одной стороны, неприятно, когда ставят планку. С другой, если представить 1 600 000 символов, которые нужно преодолеть читателю, ограничение можно понять. С другой стороны, у объемного произведения есть плюсы, особенно с точки зрения маркетинга. Человек одну и ту же сумму отдаст охотнее за увесистый том, чем за брошюру в пару страниц, даже безотносительно содержания. Это подтверждают продажи рассказов и стихов по сравнению с романами и повестями, не в обиду авторам малых форм, спрос на них меньше. Поэтому, кстати, рассказы рекомендуют публиковать сразу циклами. Есть даже приёмы, которые предлагают для увеличения объёма текстов (а из-за этого, возможно, и изменения их жанровой принадлежности). Среди них, перечитывание и детализация — предполагает дополнение определениями, введение дополнительных сцен — но такое «подливание воды» может сказаться на качестве.
Однако тут вступают психологи, которые говорят, что чересчур масштабные книги могут оттолкнуть — так как читают россияне в основном для удовольствия, в свободное время, то не хотят видеть перед собой сложных задач. Поэтому дробить слишком объемные произведения стоит не только из маркетинговых соображений (стремления одну книгу продать как две), но и из любви к читателю.
Академически принято делить все произведения на крупные (к примеру, роман, роман-эпопея), средние (повести, поэмы и другие) и малые (рассказы, новеллы, очерки и так далее). У жанров есть не только свои художественные особенности, но и, так скажем, технические. В разных источниках отталкиваются от количества знаков, слов или авторских листов. Мы возьмём как раз последний, принятый в издательствах, критерий. В авторском листе 40 000 знаков.
Свои нормы приняты для каждого жанра. Так в рассказе обычно до 2 авторских листов (Литрес: Самиздат принимает произведения от 4 000 знаков). В самом коротком рассказе, якобы написанном Хэмингуэем (документального подтверждения этому нет) всего 6 слов. Эти лавры не дают покоя современным писателям — конкурсы ультракороткой прозы проходят регулярно. В повести, как правило, авторских листов от 2 до 5.В романе в среднем — от 5 до бесконечности, что легко объяснимо: экспозиция, завязка, развитие действия, кульминация и остальные элементы классической схемы вкупе с хорошим описанием героев занимают не меньше 8 авторских листов, и то, это, скорее всего, будет очень схематичное повествование (хотя с талантом, как у Чехова или О’Генри может выйти иначе). Между этими жанрами кроются переходные формы — новелла больше рассказа и чуть меньше повести. Большая повесть — нечто среднее между обычной и романом, и так далее. Понятно, что строгое соблюдение численных показателей неуместно — 200 лишних знаков не сделают из рассказа повесть и наоборот. Примеров полно даже среди классической литературы — так самая короткая из «Повестей Белкина» «Гробовщик» занимает всего четверть авторского листа. Но вряд ли кто-то рискнет критиковать Пушкина.
Верхним пределом называют 40 авторских листов — с одной стороны, неприятно, когда ставят планку. С другой, если представить 1 600 000 символов, которые нужно преодолеть читателю, ограничение можно понять. С другой стороны, у объемного произведения есть плюсы, особенно с точки зрения маркетинга. Человек одну и ту же сумму отдаст охотнее за увесистый том, чем за брошюру в пару страниц, даже безотносительно содержания. Это подтверждают продажи рассказов и стихов по сравнению с романами и повестями, не в обиду авторам малых форм, спрос на них меньше. Поэтому, кстати, рассказы рекомендуют публиковать сразу циклами. Есть даже приёмы, которые предлагают для увеличения объёма текстов (а из-за этого, возможно, и изменения их жанровой принадлежности). Среди них, перечитывание и детализация — предполагает дополнение определениями, введение дополнительных сцен — но такое «подливание воды» может сказаться на качестве.
Однако тут вступают психологи, которые говорят, что чересчур масштабные книги могут оттолкнуть — так как читают россияне в основном для удовольствия, в свободное время, то не хотят видеть перед собой сложных задач. Поэтому дробить слишком объемные произведения стоит не только из маркетинговых соображений (стремления одну книгу продать как две), но и из любви к читателю.
Это приводит нас к правилу: большие произведения — разделить, короткие — сгруппировать. Но самое важное — думать в первую очередь не о числе символов. Ведь, как показывают опросы, на половине россияне бросают читать 6 из 10 книг. И делают это вовсе не из-за их длины. Поэтому помните: размер — не главное.
Была ли данная статья полезна для Вас?