Роль монолога в литературе

В соответствии с толкованием энциклопедического словаря под авторством Брокгауза и Ефрона внутренний монолог — это речь литературного персонажа, обращённая к самому себе. Как можно судить по этому определению, он существенно отличается от диалога. Последним называют литературную форму письменного или устного обмена высказываниями между двумя и более людьми. За счёт использования внутреннего монолога протагонист доводит до сведения читателя важные подробности о себе, проблематике лирических, драматических произведений.

Внутренний монолог имеет разнообразные формы. Его применение обусловлено познавательно-эстетической природой художественных текстов.

Подобный монолог выполняет как информационную, так и композиционную функцию. Это значит, что он используется в качестве средства развития сюжета в переломные моменты жизненного пути персонажей книги. За счёт наличия в произведении подобных монологов повествование приобретает большее стилистическое и экспрессивное разнообразие.

В современной лингвистике не существует единства мнений насчёт того, сколько способов передачи чужих высказываний стоит выделить. Так В. А. Кухоренко при перечислении видов повествования упоминает такие термины:

Согласно другой классификации принято выделять перечисленные ниже виды внутренних монологов:

Благодаря использованию монологов литературных персонажей создаётся внутренняя канва художественного текста, которая описывается параллельно с основным сюжетом книги. Детальное описание процесса рассуждения героя даёт богатый материал для анализа произведения.

Внутренний монолог в литературном произведении играет разнообразную роль:

Существуют четыре способа передачи внутреннего монолога в художественном тексте. По форме он может иметь внешний вид:

Во многих литературных произведениях фигурирует внутренняя речь, которая оформляется таким способом. В главной части предложения содержатся высказывания автора, в придаточной — слова литературного персонажа.

Рассмотрим на конкретном примере роль внутреннего монолога в творчестве Шарлотты Бронте. Одно из произведений автора (книга «Джейн Эйр») по праву считается нестареющей классикой. Это история удивительного самопожертвования и бескорыстной любви. Главная героиня романа наделена такими чертами характера, как честность, стойкость, мужественность, преданность. Несмотря на выпавшие на долю женщины многочисленные невзгоды, она терпеливо и стойко сносила все удары судьбы, не ожесточилась. Книга написана в готическом стиле, характерном для английской литературы первой половине 19 века. Жанр произведения — реалистический романтизм.

В одном из эпизодов романа главная героиня книги добирается до Тернфилда и оказывается в собственной комнате после утомительной дороги. Внутренняя речь Джейн помогает лучше понять её переживания: «И мне стало казаться, что после долгого дня душевной тревоги и телесного томления я наконец-то обрела надёжный приют».

В этом кратком фрагменте литературного произведения употреблено личное местоимение «мне». Но это обстоятельство всё же не позволяет считать речь главной героини прямой. Фраза «И мне стало казаться, что…» принадлежит автору (то есть Джейн в далёком будущем).

При использовании прямой речи внутренний монолог протагониста передаётся с полным сохранением его содержания и формы. Ниже приведена цитата из знаменитого произведения «Преступление и наказание». Эта внутренняя речь в полной мере отражает эмоции, которые терзают героя произведения, — бедного студента Раскольникова:

Авторское описание представляет собой, прежде всего, отражение интеллектуальных или эмоциональных изменений в душевном мире протагониста. Пример внутренней речи такого рода приведён ниже: «Настала минута, когда соблазн окутал его, как ласковый ветер, и воображение воспламенилось, и он взял протянутый Фебой стакан». В данном фрагменте произведения «По эту сторону рая» Ф. Скотта отчётливо видно, что герой пережил большие перемены в личностном плане.

Далее рассмотрим короткий монолог из литературы, посредством которого герой «Евгения Онегина» Ленский даёт характеристику ветреному поведению сестры Татьяны — Ольги:

Использование этого приёма делает повествование книги более эмоциональным. Благодаря ему мысли писателя и главного героя текста органично переплетаются между собой.

Выделяют разнообразные виды внутренних монологов. Их классифицируют по разнообразным критериям:

Внутренний монолог в художественной речи зачастую выдаёт стремление литературных персонажей к духовному самоусовершенствованию. Он характеризует и попытки протагониста обрести смысл жизни.

Монолог в литературе может содержать пример мучительных размышлений. К примеру, одну из подруг Джейн Эйр (из одноимённой книги) настигла тяжёлая болезнь. Шарлотта Бронте приводит мысли главной героини об этом несчастье в форме прямой речи: «…но тут меня внезапно осенила совсем неожиданная мысль: «Как печально лежать сейчас на одре болезни, может быть умирая! Этот мир так прекрасен! Как же, наверное, жутко покидать его и отправляться неизвестно знает куда!»

Внутренняя речь в произведениях М. Булгакова также оформлена довольно умело. В качестве примера стоит привести «Собачье сердце». Оказавшись в доме Преображенского, Шарик думал следующим образом: «Э, нет… — мысленно завыл пес, — простите, не дамся! Понимаю, о черт бы взял их и с колбасой! Это меня в собачью лечебницу заманили. Сейчас заставят касторку жрать и весь бок изрежут ножиками…».

Ниже кратко разберём роль внутреннего монолога в книге «Мать» М. Горького. Вспомним эпизод, когда Ниловна, желая выполнить взятое на себя важное задание, отправляется на вокзал. Поезд ещё не успел показаться. В ожидании его прибытия Ниловна, которая крепко держала в руках чемодан с листовками, с подозрением рассматривает толпу. И вдруг она замечает смутно знакомого ей человека: «Этот внимательный глаз уколол её, рука, в которой женщина держала чемодан, вздрогнула, и ноша вдруг отяжелела. «Я где-то видела его!», подумала она, заминая этой думой неприятное и смутное ощущение в груди… «Попалась?» — спросила она себя.

В следующее мгновение Ниловна начала мысленно успокаивать сама себя, при этом заметно тревожась и вздрагивая: «Может быть, ещё нет…» Несколькими секундами позже женщина сделала над собой усилие и попыталась принять очевидное: «Попалась!»

Монолог персонажа знаменитого произведения русской литературы «Война и мир» также очень примечателен. В тексте есть несколько фрагментов, посвящённых встречам князя Болконского со старым дубом. И у героя произведения, и у огромного, в два обхвата дерева есть собственные внутренние монологи.

В частности, речь дуба выглядит следующим образом: «…и как не надоел вам всё один и тот же бессмысленный и глупый обман. Все одно и то же, и всё обман! Нет ни солнца, ни весны, ни счастья».

Чуть ниже приведено то, как мыслит князь Болконский: «Да, он прав, тысячу раз прав этот старый дуб …, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот бесполезный обман, а мы знаем жизнь, — наша жизнь кончена!»

Михаилу Юрьевичу Лермонтову всегда был свойствен детальный самоанализ. Особенно явственно интерес автора к душевному миру человека отразился в «Герое нашего времени».
В предисловии к этой книге М. Ю. Лермонтов утверждал, что история жизни одного человека может быть не менее занимательной, чем повествование о судьбе целого народа. Внутренний мир Печорина, черты его характера становятся более понятными при чтении дневниковых записей, монологов.

Отдельного внимания заслуживает такая часть романа, как повесть «Княжна Мери». Главному герою здесь свойственна особая склонность к рефлексии. Литературный персонаж словно пропускает через себя все происходящие в его жизни события. Благодаря внутренним монологам раскрываются многие свойства натуры русского офицера.

Повесть «Княжна Мери» характеризует Печорина как истинного знатока женщин: «Между тем княжне моё равнодушие было обидно, как я мог догадаться по одному сердитому, блестящему взгляду…».

Спустя некоторое время Печорин предстаёт в романе совершенно другим. Особенно отчётливо это проявляется, когда он узнаёт о визите Веры на Кавказ. После встречи с этой героиней Печорин оставляет такие дневниковые записи: «Я сел возле неё и взял Веру за руку: давно забытый трепет пробежал по моим жилам при звуке этого нежного голоса».

В данном эпизоде романе литературный персонаж открывается читателям с неожиданной стороны. Оказывается, он способен на романтичные чувства, испытывает робость в присутствии предмета своей страсти.

Но, к сожалению, Печорин не способен к спокойному существованию, даже испытывая любовь к женщине. В этом проявляется суть его натуры «холодного мыслителя».

Печорин впоследствии осознаёт, что их взаимоотношения принесли Вере лишь страдания. Правда, у литературного персонажа есть собственное мнение на этот счёт: «…Быть может, — думал герой, — ты именно оттого-то меня и любила: радости забываются, а горести никогда!..»

Позднее Печорин решает пробудить в Вере ревность. Для этого он намерен использовать прежние взаимоотношения с княжной: «Авось ревность сделает то, чего не смогли мои просьбы». Как можно понять, даже объекту любви Печорина не удалось избежать разочарования при виде его желания манипулировать человеческими чувствами.

Во взаимоотношениях главного героя с Грушницким отчётливо видна склонность первого к разоблачению людей. Офицер стремится срывать с них маски. Поэтому в своих дневниковых записях Печорин отзывается о Грушницком с явной иронией: «его гордая походка, его праздничная наружность заставили бы меня расхохотаться, если б это было согласно с моими желаниями».

Герой произведения М. Ю. Лермонтова переживает глубокую личную драму. В конце повести «Княжна Мери» литературный персонаж признаётся, что ощущает себя «нравственным калекой». Одной из причин очерствения души главного героя книги стал уход в себя. Печорин и сам осознаёт пагубность собственного характера: «С того момента, как я живу и действую, судьба неизменно приводила меня к развязке чужих драм, словно без меня никто не смог бы ни умереть, ни прийти в отчаяние».

Неординарный характер и наличие пытливого ума не дают Печорину сосредоточиться на конкретном занятии. Он не способен к ведению размеренного образа жизни. Мучительные вопросы в духе «Для чего я родился? Кто я?» приводят к печальному итогу — разрушению личности литературного героя.

Чувства и размышления Печорина, несомненно, являются отражением жизненного опыта этого персонажа книги. Помимо этого, они выступают и частью авторского сознания.

Главная особенность внутренних монологов состоит в том, что речь персонажей не должна быть страстной, пафосной. На первый план выходит выражение чувств и мыслей литературного героя.

Стоит попробовать чередовать прямую речь и авторское описание (как это отлично удавалось таким известным писателям, как Бронте, Булгаков), нетривиально «вплетать» монолог в диалоги. В таком случае художественный текст будет более увлекательным и интересным для чтения.