Интервью Екатерины Звонцовой

Также читайте и слушайте рассказ Екатерины «Все мы попадем в рай»

— Катя, ты и редактор, и писатель… Как тебя на все хватает, как пишешь баланс? И как понять, кто ты больше: писатель или редактор?

А еще преподаватель литмастерства! Если серьезно, писательство я работой не считаю, даже писателем себя не называю: все-таки это лишь часть моей жизни. У меня приземленное офисное мышление, для меня работа ― это то, на что уходит большая часть дня и что приносит большую часть денег. Так вот, 8 часов 5 дней в неделю я редактирую чужие книжечки и читаю лекции! И только вечерами и в выходные пишу, рисую и занимаюсь прочими творческими вещами.

— Все твои книги достаточно большие. Случается ли перегорание из-за таких объемов? Как справляешься?

Написание историй меня наоборот, заряжает. И в принципе я не склонна к выгоранию как явлению. Во-первых, у меня специфично работает мозг.

И то, и то мне нормально, эти режимы у меня чередуются; я не чувствую ни гордости за продуктивность, ни стыда за вялость. А во-вторых, я просто очень люблю и умею отдыхать! Арты, сериалы, еда, путешествия, шопинг ― я падаю во все это, едва почувствовав, что начинаю уставать от текста.

— А писательское перегорание — это норма и «правило» творческого процесса, или скорее исключение? Как в той старой шутке: должен все-таки русский писатель страдать во-время работы, или нет?

Кажется, я выше уже ответила. Нет-нет, страдать ― вообще не норма. А ради написания книг ― тем более. У каждого из нас всего одна довольно короткая в масштабе Вселенной жизнь. Конечно, литература сакрализирована, веками существовала под девизом «писать книги ― великая миссия, а значит, страдание здесь нормально и его нужно терпеть» (а еще «нельзя научить писать», «не издался ― не писатель», «фэнтези, романтика и детектив ― низкая литература» и вот это все J), но к счастью мы потихоньку из этого выползаем.

— Ты сперва выкладывала книги на Фикбуке, потом начала издавать истории, потом — переиздавать. Не было ли страха перед первым изданием? И когда ты поняла, что можешь называть себя писателем?

Фан-факт 1: я продолжаю выкладываться на Фикбуке. Фан-факт 2: я не сама решила издаваться, меня в это безумие силой затащили читатели, им и отвечать, а мне-то чего бояться? Фан-факт 3: мне все еще не нравится называть себя писателем, просто потому что профессиональная идентичность у меня все же чуть другая. Да и вообще я все больше понимаю, что активные глаголы (редактирую, преподаю, пишу) мне как-то поближе, чем пассивные существительные-ярлыки (редактор, преподаватель, писатель)

— Серьезные и мрачные тексты выводят из состояния комфорта? И, на твой взгляд, правильно ли это? Или текст не должен «мэтчится» с настроением автора?

Я вслед за нашим «Эксмошным» коучем по личному бренду цинично считаю, что литература ― как и все остальное, что создают люди ― это про удовлетворение потребностей, в нашем случае нематериальных. Эмоциональных. И наши потребности в разные времена меняются: это зависит и от возраста, и от деталей личной жизни, и от психологического состояния, и от глобальных событий вокруг. И от нашего характера, темперамента, заряда батарейки ― тоже. Лично мне сейчас, да и в целом, мало интересна чисто развлекательная литература: и как читателю, и как автору.

Для меня копаться во всем этом ― в сломах личностей королей и бунтарей, в зарождении и крахе тираний, в национальных травмах и национальных возрождениях, в противоречии «человек ― система», в разном понимании института семьи, государства и прочих ― и есть ощущать себя комфортно.

— Расскажи о своих главных писательских болях.

Звучит очень приземленно (понимаю, тут обычно говорят про внутреннего критика, самозванца и прочих не симпатичных воображаемых друзей), но это:

Сон. Порой я так увлекаюсь, например, новым текстом, ну или артами по старым, что ломаю к черту график и потом долго с ним воюю.

Количество проектов. Написание книг все время пытается превратиться в работу просто из-за того, сколько у меня всего выходит, все немного не как раньше: написал-выложил-забыл. А еще я интроверт и не всегда вывожу так много коммуникаций. Если бы в свое время не поработала секретарем, переписчиком населения (о, боже) и ответственным редактором, скорее всего, вообще бы умерла.

Продвижение. Это немного перекликается с предыдущим. Соцсети вести, на встречи ходить, придумывать крутой мерч ― все это уже точно не отнесешь к хобби, это работа. Большой плюс в том, что у меня активный фандом, который мне помогает: всегда пишет комментарии, репостит важную информацию и генерирует контент, но в целом, я порой чувствую себя очень уставшей.

— Есть мнение, что писатель просто физически не может долгое время не писать художественные тексты. Что скажешь?

Мои художественные тексты, в целом, со мной всегда: я по ним рисую, я их редактирую к изданию, я разбираю на них косяки и фишки литмастерства, когда преподаю, но нет, бывает так, что я неделями и даже месяцами не пишу, занимаясь всем вышеперечисленным. Но грусть от долгой разлуки я, конечно же, испытываю. Недавно нашла лайфхак: синхронизировала гуглодоки и теперь иногда пишу даже с телефона, а потом с компа причесываю. Довольно удобно, всем советую!